*** Ты случайный висок у нагана в прыщавой руке. Колыбельная песня, пропетая мёртвому на ночь. Ты улыбка чеширских пород у меня на стене, И непризнанный гений как в тридцать неузнанный мальчик. Я запутаюсь тенью в движениях тонких ресниц. Меж ладоней мелькну, когда ты попытаешься хлопать. Ты увидишь меня во всех тысячах пойманных лиц. Я дышу тебе в спину, толкаю под бархатный локоть. Я разметка на поле, куда забивают штрафной. И признАюсь мне нужен тот самый безропотный зритель, С зажигалкой в руке, фанатичный, безумный, и мой... Что в антракты швыряет поп-корн в мою чудо-обитель. Ты свернул не туда, куда мне так хотелось попасть. Я мелькаю попутчицей в зеркале заднего вида. Мы заснём по дороге и может надышимся всласть, Ты слепишь мне глаза, и теперь ничего мне не видно. Я по осени красочный лист у защитного цвета небес. Я ныряю в обьятия, в переплетенья улыбок. Ты моё откровение, вечно желающий бес, Дивный джин из всех выпитых мною бутылок. Неумелым дождём и течением летнего дня Ты закусишь слова, что скажу я стесняясь прохожих: Я люблю... и ты знаешь...похоже тебя, Это вызов... впервые прямой и не ложный. 29 сентября 1999 |